Форум » Фанфикшен » Безумные танцы by Последняя_Из_Династии » Ответить
Безумные танцы by Последняя_Из_Династии
Зорин Блиц: http://www.liveinternet.ru/users/2542499/ Нашла ещё три фанфика. Автор - Последняя из Династии. Повествование ведётся от лица Интегры, преимущественно от первого. Безумные танцы - Твою …! – выругался Бернадотте. Я окинула его мрачным взглядом. - Что? – выделив букву «ч», поинтересовалась я, вздергивая брови. Алукард за моей спиной оскалился. Пип вздрогнул, неумело улыбнувшись, и виновато пожал плечами. - Тяжелая, говорю, коробочка, - более дипломатично высказался он. Алукард усмехнулся. Я смерила его насмешливым взглядом. Вампир удивленно посмотрел на меня, прочитал мои немного гнусные мысли, представил себя, несущим такую вот бандерольку, и с грациозным поклоном удалился. Бернадотте проводил его немного оскорбленным взглядом. Для всей нашей Организации известие о конкурсе танцев между «Хеллсингом», Миллениумом и Дивизионом стало настоящим шоком. Её Величество Королева Англии деликатно намекнула, что отказа не примет и с удовольствием осчастливит нас своим присутствием. Потому все в Организации ходили, будто пришибленные. А в вот таких вот бандерольках и коробочках к нам приходили специальные костюмы. Надежда, что глав организаций не задействуют в конкурсе, не оправдалась. Алукард откровенно веселился, делая недвусмысленные намёки на тему «А я знаю, кто будет моим партнёром» и украдкой подмигивая мне красным глазом. Однако и тут всех ждал сюрприз – пары были смешанные… Уолтер, бледнее Алукарда (хотя мой вампирюга и старался придать своей коже подобный мраморный оттенок), медленно проводил глазами по небольшому листочку бумаги, присланному вслед за бандеролями. Он в пятый раз читал. Медленно и внимательно, стараясь не пропустить ни малейшего слова. Затем, странно сглотнув и бросив на меня настороженный взгляд, начал зачитывать вслух: - Пара номер один… Лорд Алукард и леди Рип! Рип, невнятно что-то пискнув, свалилась в обморок. Алукард замер истуканом: разъяренно-беспомощный взгляд устремился на Уолтера. Тот, снова сглотнув, продолжил: - Пара номер два… Лорд Люк и леди Юмико! Старший Валентайн молча переглянулся со своим младшим братом и последовал примеру Рип – правда, молча. Ян, успев поймать своего белобрысого братца, угрюмо вздохнул. Юмико перекрестилась со словами «На все воля Божья!» и осталась в сознании. - Пара номер три… ИК! – Уолтер странно икнул. – Лорд Пип и леди Виктория! Серас томно вздохнула, готовясь грохнуться без чувств, но Бернадотте её опередил. Однако при этом у него было несколько иное лицо: безмерно счастливое. - Пара номер четыре… Ого… Лорд Ганс и леди Хенкель! Монахиня и оборотень мрачно переглянулись и остались стоять. У обоих на лицах стояло одинаковое обещание, что их партнер/партнерша до танцев не доживут. Уолтер замолк. Надолго. На меня начали странно посматривать. Наконец, смиренно перекрестившись, Уолтер завершил список, незаметно переместившись поближе к двери. - Пара номер пять… Лорд Александр и леди Интеграл! В наступившей тишине раздался приглушенный звук падения: недалеко от меня, закатив глаза, на мраморном полу лежал падре Андерсон, раскинув руки и ноги. Я кротко вздохнула, подавив неестественное желание обмахать эмоционального священника платочком. Чтож… Цитирую Юмико – на все воля Божья… Андерсон, стараясь не смотреть мне в глаза, аккуратно провел меня по кругу. Его движения были скованными, но легкими. Алукард с другого конца зала зло сверкнул красными глазами. Рип, бледная больше, чем обычно, что-то бормотала, наворачивая круги вслед за ним. Серас с Бернадотте хмуро смотрели в разные стороны, чинно выделывая бальные па. Хенкель ошарашено что-то бормотала, стараясь держаться подальше от Ганса Гюнше. Оный мрачно раскланивался перед нею, цепко удерживая монахиню за руку. Юмико и Люк Валентайн самозабвенно болтали, кружась в вальсе и игнорируя звучащую музыку. Уолтер у двери откровенно рыдал. По его словам выходило, что нам ничего не светит, и мы капитально опозоримся, опустившись по полной программе. Ему никто не перечил. Да и зачем, если знаешь, что это – правда?.. - Не хочу-у-у!!! – ревела, цепляясь за подол моего длинного серебристого платья, Серас. – Леди Интеграл, скажите им… - Думаешь, я хочу танцевать в паре с Андерсоном?!? Черта с два! – огрызнулась я, вырывая воздушную ткань из её цепких пальчиков. – Тебе, знаешь ли, ещё повезло!.. - Я не хочу танцевать с П-пипо-о-ом!!! – проигнорировав моё заявление, взвыла Виктория. Я закатила глаза и аккуратно подвела губы красной помадой. - Н-да… Теперь представь, каково Алукарду, - я невольно усмехнулась. – Бедненький, танцевать с Рип… - Убейте меня!!! Эта дура никогда не сможет двигаться в такт музыке!!! – мгновенно донесся из другого крыла поместья отчаянный крик моего вампира. Мы с Серас, Хенкель и Юмико переглянулись и дружно рассмеялись. Из-за ширмы на нас обиженно сверкнула красным глазом Ван Винкль. - Ничего смешного… - буркнула она, поправляя своё красное платье. – Он мне все ноги отдавит, пока мы первый круг завершим!.. - Везучая… Я в паре с Валентайном, - уныло вздохнула Юмико. - Считаете себя несчастными? ХА! Я с Гюнше танцую!!! – взвыла Хенкель. - Свезло… - дружно произнесли все мы и продолжили одеваться. Из окна было видно, как прибывают гости. Вертолётная площадка была забита. Машин было видимо-превидимо. Уолтер через каждые пять минут вбегал в мой кабинет, докладывая о новых гостях. Королева прибыла одной из первых. Я, стараясь подавить истерику в зародыше, кусала сигару. На мне было длинное воздушное платье серебристого цвета, с открытой спиной и плечами. На запястьях были серебряные браслеты со струящейся белоснежной шалью. Мои волосы были затянуты на затылке в тугой узел, они блестели, так же ярко, как сияли и переливались на шее и голове многочисленные украшения. Рядом грызла накрашенные ногти Серас, облаченная в золотистое платье, немного похожее на моё, с впечатляющим декольте и разрезом от бедра. Короткие рыжеватые волосы вампирши были буквально усыпаны жемчужными нитями. Красные глаза лихорадочно блестели. - Ой, леди Интеграл… - каждые пять секунд повторяла девушка. На небольшом диванчике сидели, держась за руки, Юмико и Хенкель. Обе предпочитали в платьях темные тона: одна – в темно-синем, другая – в зелёном. Они странно хихикали и переглядывались. Рип, в длинном красном платье, с собранными на затылке волосами, чуть распущенными у висков, заламывала руки в немом ужасе, предчувствуя скорую смертную казнь в лице танца с Алукардом. Красные глаза, обильно подведенные черным, выражали крайнюю степень ужаса. - Ужас, ужас!.. Хана, кранты, писец!.. Что же будет?!? – хныкала вампирша. - Позор будет. Капительный и посмертный. Как и сказал Уолтер, - мрачно осведомила истеричку я. Та окинула меня умоляющим взглядом. - Поменяемся партнерами?.. Пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста! - Не могу. Королева сама выбирала пары. Я бы с радостью, но… - я выразительно пожала плечами. На мгновение заныли, месяц как зажившие рубцы от плети на спине. В тишине с противным скрипом открылась дверь. Мы все медленно повернулись на звук. Уолтер, в черном фраке, похожий на призрак, не менее загробным, чем у Алукарда, голосом произнес: - Пора, миледи! Гости ждут! Мы все сглотнули в предчувствии ужасного… Алукард с мрачным лицом взял руку Рип и потащил бедняжку куда-то в сторону. Та упиралась, но против лома нет приема, а её ружьишко отобрали на входе. Бернадотте с вялой улыбкой утянул вырывающуюся и завывающую Викторию. Люк, маниакально поблескивая очками, с улыбкой предложил руку Юмико. Та невнятно что-то пискнула и умчалась – «навстречу мечте», как соизволила выразиться Хенкель, которую уже поторапливал унылый Гюнше, даже под дулами пистолетов не снявший свою фуражку. Слабая надежда, что Андерсон не пришел, рассеялась, стоило мне увидеть в толпе блестящие очки и сияющий крест поверх черного фрака. Священник медленно, но верно шел по направлению ко мне, странно накренившись вперед. «Пьяный!» - мелькнула ужасная мысль и рассеялась. Священник замер, не дойдя до меня шага полтора: от католика исходил запах дорогого одеколона, но никак не вина или спирта. - Леди Интеграл? – пасмурным, но при этом дрожащим голосом произнес мужчина, склоняясь в вежливом поклоне и протягивая мне руку. Где-то в другом конце зала коротко что-то рявкнул Алукард. - Ээ… Лорд Александр, - я склонила голову, принимая руку священника. Тот вздрогнул. Алукард мрачно взвыл, замирая в нескольких метрах от нас, тоже начавших наворачивать круги в такт музыке. Рип, бешено моргая, шаталась, никак не отходя от пережитого шока – не первого и не последнего за эту ночь. - Итак, прекрасные леди и благородные лорды! – откуда-то донесся голос Уолтера. – Сегодня, в поместье Хеллсинг, вы имеете удовольствие наблюдать первый танцевальный конкурс между организациями Хеллсинг, Миленниум и 13 Дивизион! Пары замерли и тоскливо выстроились. Андерсон замер рядом со мной, держа руку как-то напряженно. Я взглянула на него: на побледневшем лице священника блестел пот. - Андерсон! Не нервничай! – хрипло прошептала я, чуть дергая его за локоть. - Я с еретичкой танцую… На глазах у всех… С полуголой!.. – полным страдания голосом объяснил тот. – Господи, чем я провинился?! Я возмущенно фыркнула. - Подумаешь!.. Это чем я провинилась – танцую с католиком, страдающим развивающейся шизофренией… Андерсон прекратил трястись и бросил на меня странный взгляд. - …И, наконец, пара номер пять – Александр Андерсон и Интеграл Хеллсинг! Мы, натянув улыбки, вышли вперёд. Толпа встретила нас оглушительными овациями. Мы почтительно поклонились зрителям, затем друг другу, и снова вошли в общую шеренгу. - Ты жаждешь крови, Колизей?.. – зловещим шепотом произнесла я, сверкая очками. - Зачем же крови? Просто напиться, забыться и проснуться с жутким похмельем! – непривычно весело хихикнул священник. Я бросила на него удивленный взгляд – католик безумно улыбался, точь-в-точь, как перед дракой с Алукардом. Таким я его видела впервые. Итак, конкурс начался. Алукард и Рип, они же пара номер один, танцевали в странной спешке, торопясь закончить чертов вальс и исчезнуть в коридорах, дабы переодеться к следующему номеру. Пара номер два, Люк и Юмико, мрачно делали друг другу сомнительные комплименты, но двигались в такт и довольно поспешно. Третья пара, Пип и Серас, дико улыбались, двигаясь сумасшедшим конским галопом. Пара номер четыре, Гюнше и Хенкель, смотрели в разные стороны, куртуазно наворачивая круг за кругом, молча и безо всяких эмоций. Пара номер пять, то есть, мы с Андерсоном, никуда не спешили, тихо и вежливо переговариваясь. - …Жестокая, бессердечная католическая тварь! - Протестантская свинья! - Эй! Повторяешь вслед за Максвеллом? – я прищурилась. - Я не виноват в том, что почтенный архиепископ столь верно подбирает синонимы, таким как вы, леди Интеграл! – скривился Александр. - Ублюдок! – с чувством выдохнула я. - О, какие мы вежливые!.. Вот так мы и танцевали. Невероятно кривляясь, с безумным маниакальным блеском в глазах, что-то шепча друг другу и едва слышно шипя, когда один из нас дерзко отвечал на выпад другого. Мы двигались, сами того не замечая, в бешеном, неукротимом ритме, привлекая восхищенные взгляды зрителей. - …Белобрысая демоница! - Зеленоглазый придурок! - Маньячка! - Гррр!.. – с этим маловразумительным звуком я резко отдалилась от своего партнера, и мы, сохраняя диковатое выражение озлобленных лиц, развернулись к гостям, завершая танец. Минутная тишина, затем взрыв аплодисментов. Вслед за нами остановились пара номер один (Алукард щелкнул клыками у меня над ухом, резко останавливаясь в куртуазном поклоне) и пара номер четыре (Хенкель тяжело дышала, в то время как Гюнше дышал абсолютно спокойно). Недалеко, с малой задержкой, замерли пара номер два (Люк вежливо поцеловал руку зардевшейся Юмико) и пара номер три (Пип и Серас деликатно смотрели в разные стороны). - В этом конкурсе побеждает пара номер… Пять! – крик Уолтера эхом разнесся по залу, погибая в громогласных аплодисментах. Андерсон скосил на меня зеленые глаза. - Аргх?.. – непонятно выдохнул он, продолжая скалиться «трибунам». - Аргх! – согласилась я, бешено озираясь вокруг. – Приколись, мы победили… - Живее, живее! – я, с чувством ругаясь, натягивала с помощью горничных платье для падсоболя. Рядом, пыхтя, облачались в подобное остальные участницы этого ужаса. Виктория бросала на меня восхищенные взгляды, в мыслях возвращаясь к моменту нашего с Андерсоном окончания вальса. Рип что-то насвистывала, от неё исходил тонкий аромат непонятного дурмана. Хенкель бормотала какую-то молитву, предчувствуя скорое возвращение в бальный зал. Юмико продолжала краснеть, изредка будто невзначай потирая поцелованную руку. - Чтож… Все готовы? – я огляделась; открытые ноги непривычно холодило. Девочки (да ладно, здесь уже все свои…), бледнея на глазах – кроме Юмико, она ещё больше покраснела – дружно кивнули. - Тогда – вперёд! Мы выдержим! АМИНЬ!!! - Второй тур конкурса, прекрасные леди и благородные лорды! Напоминаю, что в предыдущем выступлении победила пара номер пять! – убью Уолтера. Теперь постоянно напоминать будет… - Итак, леди и лорды, второй тур! Падсаболь! Андерсон встретил меня ошарашенными зелеными глазами на пол-лица. Я, мрачно оскалившись в ответ, хмуро остановилась рядом с ним. Стоит сказать, почему у священника была такая реакция на моё появление, в то время, как у остальных покапали слюнки (Алукард снова коротко взвыл). На мне было короткое серебристое платье в обтяжку, с открытой спиной и плечами. Замерев с ослепительной улыбкой а-ля «Не подходи, зарежу!», я вытянула руку в воздух. Андерсон, потаращившись на мои открытые ноги ещё минуты три, замер поблизости в подобной же позе. Искариоты, не участвующие в конкурсе, смерили его понимающими взглядами. Зазвучал «Тореадор». Все вокруг резко завертелось, запрыгало. У меня перед лицом было только лицо священника, растерявшее в процессе танца все смущение и страх перед карой господней. Теперь, напротив, католик плотоядно улыбался, прижимался ко мне все сильнее, не отпуская далеко. Один раз я даже ощутила на своей щеке его горячее дыхание. Вспыхнув, я отшатнулась и замерла. Падре по инерции покружился мгновение, а затем замер, очень, надо сказать, своеобразно – на одном колене, держа в зубах взявшуюся откуда-то розу и протягивая мне одну руку. За ближайшим столиком молодая супружеская пара с удивлением разглядывала жалкий огрызок стебля, оставшийся от шикарного алого цветка. Не ожидая очередных аплодисментов, отец Андерсон поднялся и протянул мне розу. Я с безумной улыбкой приняла её. Потом произошло неожиданное – Андерсон резко приблизился и чмокнул меня в щеку. Где-то в стороне споткнулся Алукард. Запоздалые аплодисменты. Пара номер два, Люк и Юмико, тоже закончили танец. Неподалеку остановились пары номер три (Серас звонко наподдала по шаловливой ручонке Бернадотте, потянувшейся, куда не следует) и четыре (Гюнше развел руками в стороны, сохраняя на лице невероятное спокойствие, Хенкель же странно зарделась – а отчего, интересно?..). Кое-как сгладили свой конфуз Алукард и Рип, попытавшись скопировать наше окончание. Им это удалось наполовину – Рип бухнулась вампиру на колени, вызвав тихий поток непечатных слов. Минута молчания, как на поминках. Уолтер явно обдумывал, как поделикатнее объявить итоги второго тура. - Итак, леди и лорды, итоги второго тура! Победила… - эффектная пауза. - …Пара номер пять! Взрыв оваций. Кто-то засвистел. Андерсон безумно скалился, изредка поглядывая на меня. Алукард тоже скалился, но красными взбешенными глазками стрелял в сторону моего партнера. Я чувствовала, что Александру скоро будет о-очень плохо. - Блин! Как так ходить вообще можно?!? – я чуть не сверзилась со шпилек. За дверью деликатно хихикал Уолтер. - Молча, Инт, молча, - пожала плечами кое-как сохраняющая равновесие Хенкель. - Леди Интеграл… - снова заныла Виктория, стараясь подергать меня за короткие огрызки «подола» моего костюма. – Я больше не хочу танцевать с Бернадотте… - Надо! – огрызнулась я, благодаря её усилиям чуть не грохнувшись вниз, аки подпиленный дуб. - А-а! Вам-то хорошо, вы с отцом Андерсоном танцуете!.. – обиженно взвыла вампирша. Я стиснула сигару с такой силой, что она хрустнула в непривычной тишине. Хенкель и Юмико, догадываясь, что сейчас произойдёт извержение Везувия, бочком–бочком продвигались к выходу. Рип было как-то начхать на моё полувзбешенное состояние, поэтому она решила меня добить: - А реально, Интеграл! Что это наш преподобный так к тебе льнёт, а? – игриво поинтересовалась она, деликатно одергивая свое короткое, гм, платье красного цвета. - А мне почем знать?!? У него спроси!!! – я, не обращая внимания на шатающееся положение (в смысле, на шпильки), подлетела к ней. - А-а, понятно, понятно, - Рип криво усмехнулась, невинно хлопая красными глазками. – Мур-мур, лямур?.. Прежде, чем я смогла возмутиться по полной программе, вошел Уолтер и деликатно пригласил нас в бальный зал. Алукард снова взвыл. На сей раз – из-за того, что Рип наступила ему на ногу. А она была на шпильках. На ОЧЕНЬ высоких шпильках. В том смысле, что, когда Алукард её увидел, он протер глаза раза три: вампирша возвышалась над ним на целую голову. Серас, увидав такую картинку, истерически начала хихикать, её утащил менее вежливый Бернадотте (ржач стоял…). Хенкель, непривычно улыбающаяся, отошла от нашей компашки к Гансу, который тоже странно косил ртом (помилуйте, назвать ЭТО улыбкой?!?). Юмико потерлась в толпе в поисках своего партнера, которого нашла через пять секунд – бедолагу постигла участь Алукарда, и он теперь прыгал на одной ноге, дико завывая на все лады. Андерсон, слегка помятый, встал рядом со мной. Он кардинально изменился. От прошлого католика с мозгами набекрень ему достался только слегка маниакальный взгляд и сияющий крест на груди. Долго до меня не могло дойти, чего же не хватает в облике святоши. - Очки где? – наконец хмуро поинтересовалась я. - У своего монстра спроси. Он мне их, гм, подправил. Пришлось линзы надевать, - скованно ответил священник, усиленно глядя поверх моей головы. На моем лице отразилась хищная улыбка. Наклонившись слегка вперёд, я жестом приказала Алукарду сделать то же самое. Тот подчинился. - Спасибо, - негромко произнесла я, пока Уолтер объявлял, кто победил во втором туре конкурса. – Теперь я могу не опасаться, что мой партнер по танцу потеряет свои очки во время очередного страстного поворота, - безумно поблескивая глазами, я выпрямилась, игнорируя скрип клыков своего вампира и тихий полузадушенный хрип Андерсона, который всё вышеперечисленное, конечно же, слышал. - Румба! – радостный голос Уолтера перекрыл назревающий скандал. Не помню, как мы танцевали. Помню только безумные страстные глаза католика напротив. Помню его горячие прикосновения к своей талии, ощутимые сквозь тонкую ткань. Помню его хриплое дыхание. Помню чуть слышную ругань Алукарда откуда-то со стороны. Помню восхищенные вздохи пролетавших в танце мимо нас «соперников». Помню дикий фанатичный вопль «Пятая пара – круче всех!!!» (кажется, кричал Максвелл). И помню, как яростное буйство красок внезапно оборвалось в немой сцене, когда я и Александр внезапно оказались по разные стороны, завершая безумный адский танец. И помню жестокий вздох разочарования наших, гм, фанатов, когда оказалось, что раньше нас замерли в подобной сцене Серас и Бернадотте. - Румба! Победила пара номер… Три! Мы с Андерсоном тактично пожали друг другу руки и разошлись в разные стороны. Проходя мимо какого-то столика, я молча зачерпнула из ведерка с шампанским льда, очаровательно улыбнувшись сидящим зрителям. За моей спиной Андерсон сделал то же самое. - Леди Интеграл… Вам так идет! – восхищенно выдохнула Виктория, во все глаза разглядывая моё платье для быстрого фальстрота. Я и сама была в приятном шоке, если можно так выразиться, - длинное, воздушное белоснежное платье с открытыми плечами и глубоким вырезом декольте превзошло все мои ожидания. У Серас было почти такое же, опять же золотистое, с тонкими лямками и открытой спиной. Невдалеке громко обсуждали своих партнеров Хенкель, Юмико и Рип. - Он такой… Такой… Такой… - Юмико пыталась подобрать нужное слово. - Зубастый? – вздернула подведенную бровку Рип. - Сама-то! – обиженно протянула Хенкель, вступившаяся за напарницу. - Леди? – в комнату заглянул Уолтер и оторопело замер, не сводя с нас широко раскрытых глаз. - Ох, леди, вы такие леди… Леди, ваш выход! Здесь не было страсти. Вежливые улыбки, плавные движения, безупречные повороты… По началу. А потом понеслось. Мы прыгали по залу, как лошади на скачках. Алукард и Рип превзошли все ожидания фанатеющих за тонкой красной веревочкой зрителей (веревочку повесили недавно, после румбы, когда та же пара номер один с радостным воем, присущим только вампирам, ворвалась на «трибуны»). Они скакали по залу с безумными улыбками жертв анестезии у стоматолога, вытаращив глаза. Не дальше ушли Серас и Пип: эта парочка сносила со своего пути все, что дышало и не дышало. Их жертвами уже три раза становились Люк и Юмико, которые, воркуя, кружились чуть ли не на одном месте. Ганс и Хенкель с фанатично блестящими глазами обсуждали сходства и различия католической веры и фашизма. При этом они умудрялись спокойно бегать по залу с целенаправленностью запущенной боеголовки. А мы спокойно кружились, изредка срываясь в галоп, когда вышеописанная парочка номер четыре показывалась на горизонте. За этим следил Андерсон, которого невероятно смущало моё декольте. - Левее, твой зубастик с его женовидным клоном прыгают… Замри, замри, дай Серас и это недоразумение одноглазое пронесутся… Так, можно прибавить ходу, здесь только Валентайн и Юмико… - Ты успокоительное выпил, что ли? – наконец не выдержала я, припоминая безумие, которое мы тут наворачивали во время румбы и падсоболя. - Не-е-ет, - протянул Андерсон, удостаивая меня проницательным взглядом. - Когда мы закончим, все не то, что зевать будут! Здесь будет тихий час в яслях, понимаешь? – каюсь, ма-а-аленькая стопочка коньяка, что я выпила для храбрости, оказалась лишней… Особенно после мале-е-еньких стопочек виски, водки и мартини. Андерсон вздернул бровь. - И что ты предлагаешь? – деликатно притормаживая (мимо, сверкая глазами, пронеслись Ганс и Хенкель), поинтересовался он. - Ходу прибавь! – икнув, ответила я. Католик возвел глаза к потолку, но послушался. Через секунду мы скакали со скоростью реактивной ракеты наравне с парами один, три и четыре. Гонки близились к концу. - Победила пара номер… Алукард сверкнул в нашу сторону, как глазами, так и клыками. Серас смущенно смотрела в пол, игнорируя тяжело дышащего и взмыленного Бернадотте. Люка и Юмико вся эта суета не колышала, они спокойно о чем-то беседовали в уголке. Хенкель и Гюнше перемигивались, придя, по-видимому, к какому-то компромиссу в своём споре. - Пара номер… Пять! - Опять?!? – взвыл Алукард. - Глянь, аж стихами заговорил! – язвительно констатировал Андерсон. Я согласно икнула. Последний тур конкурса – и конец этому кошмару с переодеванием и танцами. Однако нас это почему-то не радовало. Хенкель сидела с мрачной миной, глядя на медленно алеющий в преддверии рассвета горизонт. Юмико странно всхлипывала. Рип задумчиво чистила ногти каким-то кинжальчиком. Довольной не выглядела даже Серас. - Это что же?.. – вдруг спросила у меня Юмико. – Вот потанцуем мы сейчас – и всё?.. Опять друг за другом с дьявольским смехом бегать?.. Ответом ей была тишина, которая уже сама по себе ответ. - Не хочу-у-у! – в один голос взвыли Серас и Юмико. Хенкель что-то согласно промычала. Рип только вздохнула. - А мне понравилось. Он такой мазохист, оказывается, этот твой Алукард! – протянула она, глядя на меня исподлобья. Я пожала плечами. Не хотелось признаваться девочкам (свои же, говорю!), что меня тоже не очень-то и радовала перспектива видеть в дальнейшем Андерсона только как врага. Несмотря на бледные шрамы на спине и тонкий серебряный крестик под платьем… - Последний тур, леди и лорды! – голос Уолтера был уже далеко не таким веселым, как в начале. – И это – танго! Андерсон мягко взял меня за руку, положив другую руку мне на талию. Зазвучала пронзительная музыка, пробуждающая в жилах огонь. Где-то в стороне кротко вздохнула Юмико. Хенкель мрачно улыбнулась оборотню. Серас только шмыгнула носом. Рип упрямо промолчала, однако Алукард чертыхнулся: каблук вампирши вонзился в его ногу. Каждое мгновение, каждый вздох, каждый взгляд, каждый поворот головы, каждое движение плотно сжатых губ, – я знала, что девочки тоже стараются это запомнить, ничего не упустив. Чертова меланхолия, опять ты нагрянула с проверкой… Мимо, с постными лицами, чеканя шаг, прошмыгнули Ганс и Хенкель. Потом – Юмико и Люк. Следом – Серас и Бернадотте (оба почему-то с закрытыми глазами). Затем Алукард и Рип (мой вампир бросил на меня удивленный взгляд). Мы с Андерсоном стояли. - Проклятье… - вдруг негромко ругнулся священник. – Мы похожи на два овоща на прилавке… - Что, дошло-таки? – ехидно осведомилась я. - Держи меня крепче, милашка! – вдруг выдал католик и, резко прижав меня к себе, ворвался в канитель визжащих звуков, увлекая меня в самое безумное танго, какое только могло существовать в этом несовершенном мире… - А ну его нафиг! – я мечтательно улыбнулась, даже не подумав переодеться в свой обычный деловой костюм. – Что я, не женщина, что ли? - Логично! – Рип и остальные танцовщицы повторили мой жест, вальяжно развалившись на диване. Пять минут назад, с чисто женским хохотом ввалившись в кабинет, мы буквально разлеглись на небольшом диванчике. Уолтер, нагрянувший к нам с подносом, на котором благоухало несколько чашек с кофе, удивленно замер истуканчиком. Надо сказать, что выглядели мы действительно эффектно. Наплевав на все правила приличия, мы реально лежали на диване, практически друг на друге, начхав на идейные направления наших организаций. Сие представляло собой непонятную смесь разноцветных тканей, из которой торчали в разные стороны наши очаровательные головки и не менее очаровательные конечности. - А-а, Уолтер! – я подозвала дворецкого, ненароком задев мечтательно улыбающуюся головку Рип, покоящуюся у меня на груди. – Что скажешь хорошего? Колизей доволен? Пять разноцветных пар глаз уставились на покрасневшего Уолтера. - Колизей – очень доволен! Так доволен, что требует вашу честную компанию в зал, как дополнение к вашим партнерам, которые уже там, - скороговоркой выдал он, протягивая нам поднос. Мы недоуменно переглянулись. - Э? - Не смотрите на меня, я ничего не знаю! - Вик, а ты? - Не-е-ет… - Да что им опять нужно? - Помнится, мы «ча-ча-ча» не танцевали… - задумчиво протянула Юмико. - Вот-вот, скорее всего! – глубокомысленно покивали мы, соглашаясь с многомудрой монашкой и поднимаясь с диванчика. – Ну, чтож… - Ээ… Леди, а как же кофе? А… Вы так пойдете?! - Да, а что? – мы подозрительно уставились на дворецкого. - Ничего-ничего, леди… Андерсон встретил меня мрачным взглядом, вполголоса выразил сомнительное восхищение моим внешним видом (только тогда Алукард соизволил убрать свой матово блестящий «Шакал» под пиджак) и, подождав, когда пьяно хихикающая Рип уведёт моего клыкастого подопечного в сторонку, поинтересовался: - Что, тоже вызвали? - Ага… Подожди-ка, - я недоуменно повернулась к мрачному священнику. – Вас что, сразу призвали под ясные очи? По грустному вздоху я поняла, что угадала. Католик, утягивая меня в общую шеренгу, уже, к слову, немного шаткую, пояснил причину хмурых мин танцоров. - Мы только-только вторую бутылку откупорили, а Уолтер уже тут как тут! Стаканчик выпил и сразу огорошил, мол, пожалуйте, граждане, под трибунал её, гм, - поймав мой зловещий взгляд (да, я патриотка!), Андерсон старательно подбирал менее бранный аналог королеве. Отчаявшись, смирился с неизбежным и выпалил: – Её Превосходительства. - Вот оно, значит, как… - задумчиво протянула я, делая шаг вперёд и кланяясь в такт с падре под аплодисменты. – Странно, а нам дали разомлеть… Сбоку донеслось дружное гневное сопение всех пяти танцоров. Точнее, четырех: Гюнше, умный мальчик, воздержался, но скептически поджал губы. - Итак, мы собрались здесь, чтобы… - торжественный голос Уолтера заглушило громкое ворчание Алукарда: - Собрались, ха! Не смеши мои патроны – нас скорее собрали… - …Чтобы возвестить об окончании конкурса танцев… - Мы это уже поняли, короче давай… - …И объявить наилучшую пару, которая победила в состязании… - О! Рипка, готовь-с: щас начнут на руках носить!.. - Не дождетесь, лорд Алукард – у нас другой победитель! – Уолтер злорадно показал язык моему вампиру, сразу вызвав моё подозрение, что Андерсон ошибся, и вместо «одного стаканчика» была половина бутылки. - Ну-у, Уолтер, весь кайф обломал! – обиженно надулся не совсем трезвый граф и отвернулся. – Всё, с тобой больше не общаюсь… - Граждане, этому кровососу с линзами больше не налива-ать! – командным тоном объявил на весь нетрезво хихикающий зал Максвелл. Алукард мгновенно обернулся, сверкая глазами. - Ой, встретимся мы с тобой в тёмном переулке, блондинчик, ой встретимся! – лыбясь, пообещал он. - Окстись и изыди, - буркнул Андерсон: в зелёных глазах плескалось веселье. – Прежде через мой труп перешагни, вампир! Алукард смерил его насмешливым взглядом. - Перешагнешь через тебя, как же! Ты ж никак не подыхаешь! – «с грустью» произнес он, скаля свои клыки. - Не подыхаю! – радостно согласился католик. – И не подохну, как ни старайся!.. - Уолтер, давай живее, а то здесь массовое безумие начнется под названием «потасовка»! – вежливо улыбаясь в ту сторону, где расположилась Её Величество, процедила я дворецкому. Экс-Шикигами понятливо сделал жест ладонью «все поняли-с» и звучным, хоть и не совсем трезвым голосом начал повторно представлять, на случай, если кто-то подзабыл, наши пары. За то время, которое понадобилось Уолтеру, чтобы опять напомнить, кто в какую пару входит (уже с комментариями и учетом всех достоинств того или иного танцора), в нашем нестройном ряду уже успели поцапаться Андерсон с Алукардом, Валентайн с Бернадотте, и Гюнше с… Хенкель. Поэтому, когда дворецкий закончил представлять нас, все белозубо скалились, невнятно цедя сквозь зубы своему оппоненту, что «не жить тебе, зараза, в этом мире!» - Итак, все оценки расставлены, голоса подсчитаны, судьи подкуплены! – икнул Уолтер, путаясь в карточках, которые ему отдавали слегка порозовевшие от подобного заявления судьи. – Итак… Итак, победила пара номер… Два?! Кто такой умный?!? Господа-а-а?.. Валентайн и Юмико переглянулись, искренне недоумевая причину своей невероятной победы. Мы с Андерсоном незаметно перевели дух. Уолтер о чем-то коротко переговорил с уже пунцовым представителем неподкупной судебной комиссии. - …Карточку переверни, пьянь! – донесся до меня крайне агрессивный голос жюри. - А! Ну да, ну да… Господа, произошла небольшая, гм, техническая неполадка! На самом деле победителем конкурса стала пара номер… Глазам не верю! Пара номер… ПЯТЬ! Громкие овации. Облегченный вздох пары номер два. Мы с Андерсоном переглянулись. - Влипли, - констатировал католик. - По уши, - подтвердила я. - Вместе?.. - Давай! И мы, не сговариваясь, дружно грохнулись в обморок. Опять же, под бурные аплодисменты. - Уолтер! Что это? – я, поморщившись, кивком головы указала на огромный букет белоснежных роз в изящной вазе. - Это, сэр?.. – дворецкий тоже поморщился: последствия бурного вчерашнего вечера (похмелье, называется), когда весь персонал замка отмечал нашу с Андерсоном победу на конкурсе. Сосредоточившись, вспомнил: - А! Это подарок Максвелла, сэр! Передавая его, архиепископ говорил, что ему очень понравилось выступление вашей пары, и он надеется на повторный конкурс! - Дьявол… - я с тихим стоном откинулась на спинку кресла, на ощупь отыскивая на столе рассол. Сквозь стены, шатаясь, прошел Алукард. - Вызывали? – мрачно поинтересовался он у меня, незаметно свистнув с моего стола стакан с вожделенной жидкостью. - Изыди, - поморщилась я и добавила: - Подожди! Рассол верни, а потом уже изыди. Вампир скорчил жалостливое лицо, но стакан отдал и исчез. Я, криво усмехнувшись, одним глотком выпила содержимое стакана и со вздохом произнесла, страдальчески закатывая глаза: - Господи?.. Чтоб я ещё раз танцевала?.. Да еще и с католиком?!?...
Ответов - 1
Пип Бернадотте: Зорин Блиц пишет: Замри, замри, дай Серас и это недоразумение одноглазое пронесутся… Чего-то мне выражение вспомнилось - «лихо одноглазое»...
полная версия страницы